«Я вошёл в бар, который всегда закрыт.
Дверь открылась сама.
Внутри
не пахло алкоголем.
Пахло бумагой, сырой,
как будто кто-то варил архив в подвале.
Она сидела у окна. Она не пила. Она слушала.
Но не меня, а весь бар сразу: капли, шорохи, чужие недосказанные истории.
Словно звук в её присутствии становился виноватым.
— Мы встречались, — сказал я.
Голос мой отозвался эхом, будто знал больше,
чем я сам.
Она улыбнулась. Очень медленно, как человек, который точно понимает: улыбка — это подпись под контрактом.
И в этот момент я понял:
вторая встреча всегда последняя.»
